1.      Современное состояние пенсионной системы, необходимость проведения стратегических преобразований

Экономический кризис в очередной раз обострил вопрос о факторах обеспечения финансовой устойчивости страховой пенсионной системы и необходимости поиска новых подходов в области пенсионной реформы.

В РФ по этой проблеме сложилось два подхода.  Первый, сторонниками которого выступают представители либерального лагеря, строится на утверждении, что сбалансировать Пенсионный фонд РФ можно только за счет увеличения пенсионного возраста и прекращение пенсионных выплат работающим пенсионерам. При этом крайняя позиция данного блока состоит в рассуждениях о разрушении в среднесрочной перспективе основ традиционного пенсионного страхования и необходимости перехода на обеспечение пенсионеров за счет детей и личных накоплений.

Второй подход предлагает рост пенсионных выплат для борьбы с бедностью среди пожилых граждан за счет роста тарифа на обязательное страхование и ликвидацию накопительной части.

Оба подхода признают, что сегодняшнее положение с источниками финансирования пенсий нетерпимо.

Немного истории.

До 2002 года финансовая обеспеченность Пенсионного фонда (даже после кризиса 1998 г.)  была на высоком уровне. Накануне пенсионной реформы профицит бюджета ПФР составлял порядка 100 млрд. руб., что составляло почти 16 % от ежегодных страховых поступлений.

При этом часть средств ПФР расходовались на решение непрофильных задач: строительство и содержание домов престарелых.

В 2002 году при переходе на трехуровневую систему пенсионного обеспечения[1] номинальную ставку единого социального налога (ЕСН)[2] в размере 28%, уплачиваемого работодателями, разделили на две равные части. Одну из них передали федеральному бюджету для финансирования базовой пенсии, которая составляла около 40% трудовой пенсии, а вторую ПФР для финансирования страховой части.

В бюджете образовывался избыток средств, поскольку отчисления от ФОТ в 14% превышали расходы на финансирования базовой части из-за ее низкого размера.

В ПФР, наоборот, появился дефицит, так как из половины страхового взноса (14%), который передавался ему 2 п.п. изымали в накопительную систему.

Здесь впервые возник казус поколений.  28% отчислений от ФОТ в дореформенной пенсионной системе обеспечивали на основе принципа солидарности покрытие расходов на выплату пенсий нынешнему поколению пенсионеров. Для этих целей данного тарифа было достаточно. Изъятие 2% из 28% в накопительную часть, по сути в пользу будущих поколений (накопительная пенсия) без необходимой компенсации, создало первый дисбаланс.  Принцип полной солидарности поколений был заменен на частичный, а Минфин не предусмотрел источники покрытия изъятия и не оценил его долгосрочные последствия.

Вторым этапом разбалансирования пенсионной системы явились решения, которые диктовались двумя задачами: во-первых, снизить отчисления в социальные страховые фонды в интересах бизнеса (снижение налоговой нагрузки), а во-вторых, увеличить объем отчислений в накопительную систему.

Представители либерального экономического блока настояли на дальнейшем сокращении ЕСН. Одним из оснований для такого вывода был профицит по финансированию базовой пенсии (14%).  В связи с этим он в этой части был снижен на беспрецедентно большую величину (8 п.п.). Но оставшиеся 6% уже не покрывали потребности в выплате базовой пенсии.

Изъятия из той части страховых платежей, за счет которых финансировалась пенсия нынешних пенсионеров, с 2 до 6%, усилил дисбаланс между поколениями.

Кроме того, в результате введения для отдельных отраслей различного рода преференций по уплате ЕСН, а также регрессивной шкалы по уровню оплаты труда сложилась ситуация, при которой эффективные (реальные) ставки ЕСН были ниже номинальной и постоянно снижались. Сложился новый феномен - рост заработной платы уменьшал поступления в ПФР.

Таким образом, решения о снижении тарифов на отчисления в ПФР и перераспределение его в пользу накоплений для будущих пенсионеров создали базовые , фундаментальные предпосылки для дефицита страховых платежей  на выплату текущих пенсий.

Окончательно систему разбалансировало последующее решение об увеличении базовых пенсий.

В начале 2000 годов складывались положительные тенденции, которые в определенной мере сглаживали неэффективные решения.  С одной стороны, высокие цены на нефть позволяли не замечать кризис низких отчислений в ПФР, поскольку федеральный бюджет восполнял этот недостаток. Во-вторых, более высокими темпами росло число трудоспособного населения, по сравнению с численностью пенсионеров. В трудоспособный возраст входили лица, родившиеся в середине 80-х годов прошлого столетия, а на пенсию выходили немногочисленные поколения военных и первых послевоенных лет.

При этом ни введение новой системы пенсионного страхования в 2002 г, ни высокий рост заработной платы и доходов бюджетной системы не оказал заметного влияния на размер пенсий. В результате незначительное их увеличение в соотношении с прожиточным минимумом за 2002-2007 гг. сопровождалось снижением коэффициента замещения заработка. За 6 лет средний уровень трудовых пенсий достиг 117,1% прожиточного минимума пенсионера, а коэффициент замещения снизился до 27,6%.

В 2009 году Минфин России передал финансирование базовой пенсии с усеченным страховым взносом Пенсионному фонду. Таким образом, если ранее за выплату базовой пенсии отвечал федеральный бюджет, то с 2009 года расходы по базовой пенсии стали отражаться в бюджете ПФР. Что формально позволило Минфину говорить о дефиците бюджета ПФР.

Анализ статистики показывает, что аргументы сторонников сокращения отчислений в ПФР от фонда оплаты труда оказались несостоятельными. Например, предположение о том, что снижение отчислений приведет к росту «белой» занятости и заинтересованности участия в пенсионных накоплениях, опровергается данными о неформальной занятости.  За последние 10 лет она выросла на 26% или 3 млн. человек (с 11,343 до 14,387 млн. человек). 

Кто же оказался основными бенефициарами от введения льгот по страховым тарифам в Пенсионной фонд и другие фонды обязательного социального страхования?  Об этом свидетельствуют сводные данные Росстата о составе затрат организаций на рабочую силу по обследованным видам экономической деятельности за 2013 год (Таблица 1)[3].

Как видно из данных таблицы 1. В таком виде экономической деятельности как «оптовая и розничная торговля; ремонт автотранспортных средств, мотоциклов, бытовых изделий и предметов личного пользования» максимальные платежи в 26 и 26,3% от ФОТ приходилось на компании с численностью до 100 человек. Минимальные расходы на отчисления в систему социального страхования в размере 22,9% приходилось на компании, имеющих численность работников от 500 до 1000 человек.

Таблица 1.  Средний размер отчислений от ФОТ в государственные социальные внебюджетные фонды  (рассчитано по итогам выборочного обследования в 2013 году)

№		По всем организациям	С численностью работающих
			до 50	50-99	100-199	200-499	500-999	1000 и более
1	2	3	4	5	6	7	8	9
1	Всего по обследуемым видам деятельности	25,6	26,2	25,8	25,5	25,5	25,1	25,7
2	Добыча полезных ископаемых	25,9	25,1	24	24,9	25,8	27,4	25,6
3	Обрабатывающие производства	27,6	26,7	26,3	26,9	27,2	26,9	28,2
4	Производство пищевых  продуктов, включая напитки и табака	26,4	26,1	26,2	27,3	27,1	25,6	25,7
5	Текстильное и швейное производство	25,3	23,5	23,9	26,9	26,4	24,7	27,4
6	Производство кожи, изделий из кожи и производство обуви	26,4	24,7	22,7	26,8	28,6	25,2	29
7	Обработка древесины и Производство изделий из дерева	27,4	24,6	25,3	26,1	27,3	28,3	29,5
8	Целлюлозно-бумаж. издательская и полиграфическая. деятельность	24,8	27,2	27,4	24,7	20,7	23,1	27,5
9	Химическое производство	27,6	26,1	26,8	25	26,5	27,6	28,2
10	Металлургическое производство и производство готовых металлических изделий	28,7	27,4	27,1	28,3	28,3	26,8	29,3
11	Производство машин и оборудования	27,4	27,9	24,8	27	27,2	27,2	27,9
12	Производство электрооборудования электронного и оптического оборудования	27,4	26	26,7	26,3	28	26,9	28
13	Производство транспортных средств и оборудования	28,4	28,5	26,9	28,7	28,9	29,1	28,2
14	Другие виды обрабатывающих производств	27,4	27,5	27,1	26,9	27,6	26,9	27,6
15	Производство и распределение электроэнергии, газа и воды	26,1	27,7	27	26,3	26	26,1	25,6
16	Добыча полезных ископаемых, обрабатывающие производства, производство и распределение электороэнергии, газа и воды	27	26,8	26,2	26,5	26,7	26,7	27,2
17	Строительство	26,2	26,3	26,8	26,8	26,9	25,1	25,3
18	Оптовая и розничная торговля; ремонт автотранспортных средств, мотоциклов, бытовых изделий и предметов личного пользования	25,1	26	26,3	25,1	24,6	22,9	25,1
19	Гостиницы и рестораны	27,4	28	27,8	25,9	27,4	27	27,8
20	Транспорт и связь	25,7	26,5	26,1	27,1	25,8	24,8	25,9
21	Деятельность железнодорожного транспорта	26,2	27,6	24,9	25,8	26,1	26,1	26,2
22	Деятельность прочего сухопутного транспорта	26,7	24,8	26,6	27,2	26,8	26,6	26,9
23	Деятельность воздушного и космического транспорта	26,7	25,4	27,2	29,9	28,6	26,9	26
24	Связь	25,6	27,1	26,2	26,6	26,6	24	25,1
25	Финансовая деятельность	21,9	26,2	25	23,4	21,6	23	20,3
26	Операции с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг	23,7	25,6	24,5	23,2	23,5	22,8	23,1

 Практически такая же ситуация складывалась в гостиничном и ресторанном деле, где максимальные проценты расходов на обязательные платежи в систему социального страхования были характерны для организаций с численностью до 50 человек (28%).  В строительстве основные преференции по низким ставкам отчислений доставались средним и крупным компаниям.

Из данных таблицы 2 видно, что основным выгодоприобретателем от веденных льгот по тарифам на социальное страхование оказались  виды экономической деятельности, которые не являются приоритетными с точки зрения экономического развития страны.  Фактически промышленный сектор кредитует льготы финансового сектора и сектора оказания услуг.

Таблица 2. Средний размер отчислений от ФОТ в государственные внебюджетные фонды по вида экономической деятельности (рассчитано по итогам выборочного обследования в 2013 году)

Вид экономической деятельности	Размер в %
Финансовая деятельность	21,9
Операции с недвижимым имуществом, аренда и предоставление услуг	23,7
Целлюлозно-бумажное производство, издательская и полиграфическая деятельность	24,8
Оптовая и розничная торговля; ремонт автотранспортных средств, мотоциклов, бытовых изделий и предметов личного пользования	25,1
Текстильное и швейное производство	25,3
Связь	25,6
Транспорт и связь	25,7
Добыча полезных ископаемых	25,9
Производство и распределение электроэнергии, газа и воды	26,1
Деятельность железнодорожного транспорта	26,2
Строительство	26,2
Производство кожи, изделий из кожи и производство обуви	26,4
Производство пищевых  продуктов, включая напитки и табака	26,4
Сбор сточных вод, отходов и аналогичная деятельность	26,50
Деятельность воздушного и космического транспорта	26,7
Деятельность прочего сухопутного транспорта	26,7
Добыча полезных ископаемых, обрабатывающие производства, производство и распределение электроэнергии, газа и воды	27,0
Гостиницы и рестораны	27,4
Производство машин и оборудования	27,4
Обработка древесины и Производство изделий из дерева	27,4
Другие виды обрабатывающих производств	27,4
Производство электрооборудования электронного и оптического оборудования	27,4
Обрабатывающие производства	27,6
Химическое производство	27,6
Производство транспортных средств и оборудования	28,4
Металлургическое производство и производство готовых металлических изделий	28,7

Экономический кризис 2008-2009 гг. привел к тому, что страховые поступления в пенсионную систему резко снизились, а выплаты стали расти, так как закончился тренд роста трудоспособного населения. К тому же постоянно увеличивалась доля работников, из страховых взносов которых производятся вычеты в накопительную составляющую.

В 2010 году разбалансировка ПФР получила новый виток. Была проведена валоризация тех частей песий, которые сформировались в советский период и в период до 2002 г. Средний размер трудовой пенсии в 2010 г. повысился до 170,2% прожиточного минимума пенсионера.

В 2011 г. страховой взнос повысили до 26%, что положительно сказалось на обеспеченности страховых пенсий.   Однако уже в 2012 г. его вернули к 22%. Более того предприятиям многих видов экономической деятельности установили еще более низкие страховые взносы. При этом анализа среднесрочных последствий для финансовой стабильности ПФР осуществлено не было (под преференции попали, например, предприятия розничной аптечной сети).

Таким образом, последовательная политика финансовых властей сокращения страховых платежей в ПФР, их перераспределение в пользу негосударственной накопительной пенсии, сокращение страховых отчислений по отдельным отраслям и видам деятельности привела к тотальному дисбалансу бюджета ПФР.

Новый этап дискуссий в области пенсионной реформы стартовал летом 2012 года. Минтруд России начал работу сначала над новой Концепцией развития пенсионной системы, а затем над пакетом законодательных инициатив.

Основной вклад социального блока в очередное переформатирование системы пенсионного страхования вылился в переход к учету пенсионных прав не в рублях, а в условных единицах – баллах. Одновременно были увеличены требования к минимальному стажу, уровню оплаты труда индивидуального работника. В рамках досрочных пенсий за счет введения системы специальной оценки труда, был запущен механизм ограничения возможностей выхода на досрочную пенсию по условиям труда. Итогом этого этапа реформирования является по сути снижение уровня пенсионных гарантий граждан.

Кроме того, социальный блок выступил с инициативой возврата от трехуровневой системы пенсионного обеспечения (базовая, страховая пенсия и накопительная) к двухуровневой (базовая и страховая пенсия). Это, по мнению, Минтруда позволило бы увеличить размер страхового взноса без общего его увеличения на 6%. Отчасти это предложение было реализовано в рамках «заморозки» пенсионных накоплений.

Постоянные трансформации системы пенсионного обеспечения привели к тому, что большинство населения (по данным социологических опросов) не знает о требованиях законодательства и не верит в эффективность государственной пенсионной системы. Это создает условия для осознанного уклонения от уплаты страховых платежей и дальнейшего роста неформального сектора занятости.

Таблица 3. Итоги реформ 2002 – 2013 годов в цифрах. Размер упущенных доходов ПФР в системе страхового пенсионного обеспечения в год (расчет по данным за 2014 г.) 

	Потери бюджета ПФР	Млрд.  руб.
1.	Изменения в тарифной политики и введения обязательной накопительной пенсии	2557,4
1.1.	За счет введения  страховых взносов на накопительную пенсию	682,2
1.2	За счет снижение тарифа с 26 до 22%	709,5
1.3.	За счет снижение тарифа  до 10%  с оплаты труда выше страхуемого уровня	851,4
1.4.	Введение льготных тарифов для отдельных видов экономической деятельности	294,8
1.5.	Льготы для ТОР: 50 тыс. рабочих мест	19,5
2.	Расчет утраченных сумм страховых взносов по безработным	333,6
3.	Расчет утраченных сумм страховых взносов по неработающим инвалидам	848,7
4.	Расчет утраченных сумм страховых взносов из-за наличия неформального рынка труда	1431,0
5.	Итого:	5170,7

[1] Базовая, страховая и накопительная часть.
[2] Так к тому времени стали называть страховые взносы
[3] Итоги обследования о составе затрат организаций на рабочую силу за 2013 год (Статистический бюллетень). Информация о затратах на рабочую силу подготовлена на основании сведений, полученных от организаций (крупных, средних организаций и малых предприятий), среднесписочная численность работников которых за год превышала 10 человек, на выборочной основе с последующим распространением данных на генеральную совокупность организаций. http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/wages/labour_costs/

2.   Новые вызовы, старые новые подходы

Экономический кризис 2014 – 2015 годов вновь в повестку дня поставил вопрос о поиске источников финансирования пенсионных обязательств.

Сегодня предложения об источниках можно разделить на два варианта.

1. Вариант предлагает последовательно увеличить пенсионный возраст. По сути, это продолжение ранее выбранной стратегии снижения обязательств государства перед гражданами. Увеличивая пенсионный возраст, государство сокращает на определенном этапе текущие выплаты. Частично он уже реализован в решении о повышении возраста выхода на пенсию с государственной службы.

2. Вариант - это ликвидация накопительного компонента и перераспределение тарифа по платежам в пользу базовой и страховой пенсии. Частичный пересмотр условий получения страховой пенсии – отказ в выплате пенсий работающим пенсионерам или пенсионерам, получающим заработную плату выше определенного предела.

Оба варианта пока не допускают полного отказа от страхового принципа. 

2.1. Влияние рынка труда на развитие пенсионной системы в Российской Федерации

Основное влияние на состояние системы социального страхования оказывает рынок труда. Именно процессы, которые происходят на нем, являются главными причинами базовых дисбалансов.

Первая проблема, которую генерирует рынок труда - это деформация структуры занятости. Как видно из данных таблицы 1 и рис. 1, если в 2007 году на внебюджетный сектор (включая ИП) приходилось 62,6 % процента занятых, то уже в 2014 году – 54,7%.  За тот же период произошло увеличение доли занятых в неформальном секторе с 16% до 24,6%. А доля занятых в бюджетном секторе составляла в 2014 году – 20,7% (в 2007 – 21,5%). Таким образом, 45,3% занятых было связано с рабочими местами, с которых либо не производилось вообще отчислений в социальные фонды, либо отчисления осуществлялось за счет бюджетов всех уровней (т.е. источником покрытия данных расходов были налоговые поступления от реального сектора экономики).

Структура фонда оплаты труда, определяемая структурой рынка труда также деформирована. Если в 2007 году на долю внебюджетного сектора приходилось 50,5% от общего ФОТ, то в 2014 году она равнялась 44%. За этот же период доля ФОТ неформального сектора увеличилась с 33,2% до 37,9, а доля ФОТ работников бюджетного сектора возросла с 16,3% до 18,3%.

Таблица 4.  Распределение численности занятых в экономике по сегментам рынка труда

		2007	2008	2009	2010	2011	2012	2013	2014
1	Среднегодовая численность занятых в экономике, тыс. человек	68 019,0	68 474,0	67 463,0	67 577,0	67 727,0	67 968,0	67 901,0	67 813,0
2	Среднесписочная численность работников организаций, тыс. человек	48 944,0	49 363,0	47 428,0	46 719,0	45 872,0	45 898,0	45 816,0	45 486,4
3	Численность работников бюджетных учреждений, тыс. человек	8206	8048,5	2653,3	5 385,9	5 453,1	5 647,1	5 429,5	5 645,7
4	Численность занятых в сфере индивидуального предпринимательства (ИП)[1]	8206	8048,5	2653,3	5 385,9	5 453,1	5 647,1	5 429,5	5 645,7
5	Численность занятых в неформальном секторе, тыс. чел (1-2)	19 075,0	19 111,0	20 035,0	20 858,0	21 855,0	22 070,0	22 085,0	22 326,6
6	Численность работников организаций без учета бюджетного сектора, тыс. чел. (2-3)	34 345,6	34 674,6	32 654,4	32 035,1	31 461,3	31 592,9	31 713,7	31 479,2
7	Численность занятых во внебюджетном секторе, включая ИП, тыс. чел (6+4)	42 551,6	42 723,1	35 307,7	37 421,0	36 914,4	37 240,0	37 143,2	37 124,9
8	Численность занятых в неформальном секторе, без учета ИП, тыс. чел (5-4)	10 869,0	11 062,5	17 381,7	15 472,1	16 401,9	16 422,9	16 655,5	16 680,9
9	Для справки: Численность занятых в неформальном секторе, тыс. человек[2]	12 931,0	13 837,0	13 382,0	11 482,0	12 922,0	13 600,0	14 096,0	14387

 

[1] 2007-2008 - численность индивидуальных предпринимателей без учета помогающих членов семьи;      2009 - численность индивидуальных предпринимателей без учета помогающих членов семьи и наемных работников; 2010-2014- численность индивидуальных предпринимателей с учетом  наемных работников, партнеров, помогающих членов семьи. 

[2] Сборник «Экономическая активность населения», 2014 г. Стат. источники: сборники «Труд и занятость в России», «Малое и среднее предпринимательство».

Рисунок 1. Распределение занятых в экономике по сегментам рынка труда, 2007, 2010, 2014 годы, в %

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Общий объем потерь страховых платежей только в Пенсионный фонд из-за отсутствия платежей с заработной платы работников, находящихся в теневом секторе экономики только в 2014 году превысил 1,4 трлн. рублей.

Значительный уровень занятости в бюджетном секторе (20,7% в 2014 году), а также влияет на трудности с исполнением обязательств бюджетов всех уровней. С одной стороны, политика увеличения заработной платы бюджетников обеспечила рост доходов населения и выравнивания дифференциации в оплате труда. С другой, это приводило к увеличению нагрузки на бюджет с точки зрения роста отчислений в социальные фонды.

Рисунок 2. Динамика роста оплаты труда в бюджетном секторе экономики.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Рисунок 3. Динамика роста отчислений от ФОТ в бюджетном секторе в Пенсионный фонд.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Так, с 2007 по 2014 год расходные обязательства по оплате труда в бюджетной сфере увеличились в 2,66 раза. На рисунке 2 видно, что темпы роста заработной платы

бюджетников особенно возросли в 2011 году, что связано с резким повышением денежного содержания военнослужащих и программой роста оплаты работников образования и здравоохранения.

Расходные обязательства бюджетов всех уровней по отчислениям в ПФР  за 2007 – 2014 гг.  увеличились в 2,73 раза. На рисунке 3 видно, что динамика отчислений в ПФР соответствует динамике роста оплаты труда.

Структура занятости создает так называемую «ловушку» бюджетных расходов. При отсутствии альтернативных эффективных рабочих мест в реальном секторе экономики с одной стороны, делает не реальными планы по оптимизации численности работников в бюджетной сфере, а с другой, приводит к формированию обратного эффекта – снижение занятости в бюджетном секторе сокращает доходы системы обязательного социального страхования и увеличивает (ОСС) финансовую нестабильность системы ОСС.

Рисунок 4.  Доля работников, отчисления от заработной платы которых в ПФР при тарифе 22% ниже прожиточного уровня пенсионера.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Еще один важный  фактор, влияющий на существующие и будущие дисбалансы системы обязательного социального страхования это низкий уровень заработной платы. Как следует из графика 4 в 2015 году доля работников, отчисления от заработной платы которых в ПФР была ниже прожиточного минимума пенсионера,  составляла 68,9%. Следовательно при такой дифференциации заработной платы принципиально невозможно обеспечить достижения уровня средней  пенсии, составляющей 2,5 прожиточных минимума, заявленной в качестве основной цели реформирования  пенсионной системы в 2012 году. При сохранении существующих размеров и дифференциации оплаты труда в российской экономике достижение баланса может быть обеспечено исключительно за счет притока на рынок труда огромного числа дополнительных работников.

Рассмотрим  конкретные примеры.

РАСЧЕТ НЕОБХОДИМОГО КОНТИНГЕНТА ПЛАТЕЛЬЩИКОВ СТРАХОВЫХ ВЗНОСОВ ДЛЯ ДОВЕДЕНИЯ СРЕДНЕЙ ПЕНСИИ ДО 2,5 ПРОЖИТОЧНЫХ МИНИМУМОВ ПЕНСИОНЕРА ПРИ СЛОЖИВШЕМСЯ УРОВНЕ ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЫ И ТАРИФОВ

Кейс № 1. Расчетное количество плательщиков при балансировании страховой пенсионной системы при средней заработной плате в 32495 рублей.

Расчет произведен на данных 2014 г.

Для обеспечения выплаты средней пенсии в размере 2,5 прожиточных минимумов пенсионеров (15885 руб. в месяц) для 37906 тыс. чел. (среднегодовое количество пенсионеров по труду) при условии отчислении со всех работников  и расчетного размера  заработной платы в 32495 руб. необходимые страховые взносы должны составлять - 7225,6 млрд. руб.

Варианты расчета объема поступлений страховых взносов при разных тарифных ставках.

Страховые отчисления за одного работающего в месяц составляют:

• при номинальном тарифе 22%   - 7148,9 руб.;
• при реальном тарифе 18,3%   - 5946,6 руб.;
• при тарифе (отчисления по которому реально используются на выплату пенсий до 2022 г.)  16%   - 5199,2 руб.

Необходимое среднесписочное число работников, за которых требуется уплачивать страховые взносы, для выплаты страховых пенсий в размере 2,5 прожиточных минимума пенсионеров,  должно составить по трем вариантам тарифной политики:

• 84227,4 тыс. человек;
• 101256,7 тыс. человек;
• 115812,7 тыс. человек.

Реально потребуется еще большее число плательщиков, так как не весь фонд оплаты труда облагается тарифными ставками, используемых в расчетах. С сумм превышающих предельный размер страхуемого заработка (624 тыс. руб. в 2014 г.) страховые взносы начисляются по ставке 10%.

При этом среднегодовая численность трудовых ресурсов составляет 92021,4 тыс. чел., в том числе в трудоспособном возрасте – 82220,7 тыс. чел., а среднегодовое количество занятых – 67813,0 тыс. чел. и среднегодовое количество работников организаций – 45496, 4 тыс. чел.

 

	Размер тарифной ставки отчислений от ФОТ в ПФР (в %)	Необходимое количество занятых в экономике (млн. человек)	Экономически активное население (млн. человек)	Дополнительная потребность в  рабочей силе (млн. человек)
1.	22	84,2	76,6	7,6
2.	18,3	101,2	76,6	24,6
3.	16	115,8	76,6	39,2

 

Кейс № 2 Расчетное количество плательщиков при балансировании страховой пенсионной системы при медианной заработной плате 23465 рублей.

Для обеспечения выплаты средней пенсии в размере 2,5 прожиточных минимумов пенсионеров (15885 руб. в месяц) для 37906 тыс. чел. (среднегодовое количество пенсионеров по труду) при условии отчислении со всех работников  и расчетного размера  медианной заработной платы в 23465 руб. необходимые страховые взносы должны составлять - 7225,6 млрд. руб.

Страховые отчисления за одного работающего в месяц составляют:

• при номинальном тарифе 22% -  5162 руб.;
• при реальном тарифе 18,3%  - 4294 руб.;
• при тарифе (отчисления по которому реально используются на выплату пенсий до 2022 г.) 16%  - 3754 руб.

Необходимое среднесписочное число работников, за которых необходимо уплачивать страховые взносы, для выплаты страховых пенсий в размере 2,5 прожиточных минимума пенсионера, должно составить по трем вариантам тарифной политики:

• 116647 тыс. человек;
• 140226 тыс. человек;
• 160380 тыс. человек.

 

	Размер тарифной ставки отчислений от ФОТ в ПФР (в %)	Необходимое количество занятых в экономике (млн. человек)	Экономически активное население (млн. человек)	Дополнительная потребность в  рабочей силе (млн. человек)
1.	22	116,6	76,6	40
2.	18,3	140,2	76,6	63,6
3.	16	160,3	76,6	86,7

Кейс № 3. Расчетное количество плательщиков при балансировании всей пенсионной системы, финансируемой ПФР  при   средней заработной плате - 32906 и количестве социальных пенсионеров  равном 2946 тыс. чел.

Для обеспечения выплаты средней пенсии в размере 2,5 прожиточных минимумов пенсионеров (15885 руб. в месяц) для 37906 тыс. чел. (среднегодовое количество пенсионеров по труду) при условии отчислении со всех работников  и расчетного размера  медианной заработной платы в 23465 руб. необходимые страховые взносы должны составлять - 7225,6 млрд. руб.

Страховые отчисления за одного работающего в месяц составляют:

• при номинальном тарифе 22% - 7148,9 руб.;
• при реальном тарифе 18,3% - 5946,6 руб.;
• при тарифе (отчисления по которому реально используются на выплату пенсий до 2022 г.) 16%   - 5199,2 руб.

Количество социальных пенсионеров 2946 тыс. человек при пенсии равной прожиточному минимуму потребность в средствах составит: 224,6 млрд. рублей.

Дополнительная потребность в плательщиках взносов по трем вариантам арифной политики составит:

• 2618,4 тыс. человек;
• 3147,8 тыс. человек;
• 3600,4 тыс. человек.

Общая потребность  в численности занятых (плательщиков) по трем вариантам:

• 86846 тыс. человек;
• 104405 тыс. человек;
• 119413 тыс. человек.

 

	Размер тарифной ставки отчислений от ФОТ в ПФР (в %)	Необходимое количество занятых в экономике (млн. человек)	Экономически активное население (млн. человек)	Дополнительная потребность в  рабочей силе (млн. человек)
1.	22	86,8	76,6	10,2
2.	18,3	104,4	76,6	27,8
3.	16	119,4	76,6	42,8

Кроме того, прогноз соотношения экономии от урезания пенсионных обязательств перед гражданами  за счет увеличения пенсионного возраста показывает только 3-х летний положительный эффект. Далее происходит нарастание социальных обязательств государства  по выплате пособий по безработице и социальных пособий по бедности. Это связано с тем, что в российской экономике нет необходимого числа свободных рабочих мест (на начало 2016 года 1,2 млн. вакантных рабочих мест по данным Росстата). В связи с этим каждая «задержанная» на рынке когорта лиц старого пенсионного возраста окажется безработной. Так же увеличение пенсионного возраста резко усилит динамику роста молодежной безработицы. В оценке отрицательных последствий необходимо учитывать и еще одну возможную реакцию лиц предпенсионного возраста – оформление пенсии по инвалидности и рост расходов по пособиям по временной нетрудоспособности, так как более возрастные работники из-за накопленных хронических заболеваний чаще обращаются за медицинской помощью.  Это еще больше может увеличить расходы федерального бюджета.

Рисунок 5.  Прогноз соотношения доходов и расходов федерального и региональных бюджетов при увеличении пенсионного возраста до 63 лет.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Многократные и порой слабо продуманные предложения по реформированию системы пенсионного обеспечения сформировали уникальную исходную ситуацию для любых новаций в этой сфере.

Пересмотр сложившейся структуры  пенсионного обеспечения (трехуровневая система) и тарифной политики в любом варианте будет иметь отрицательное влияние на отдельные сегменты экономики или социальные группы. Например, устранение ранее введенной льготы по уплате страховых платежей в ПФР с высоких заработков (10% с заработков превышающих верхний порог) неизменно увеличит расходы компаний на ФОТ. Это коснется в первую  очередь предприятия топливно-энергетического комплекса и финансовой сферы. В условиях снижающихся цен на сырье и необходимости контролировать себестоимость компании будут вынуждены либо снизить уровень индексации оплаты труда, либо сокращать социальные программы (включая снижение отчислений на ДМС и добровольное корпоративное пенсионное страхование). В конечном счете, это снизит динамику и размеры притока в экономику длинных денег и ударит по внебюджетным доходам медицинских организаций.

Отказ от накопительной компоненты, автоматически уменьшит формирование резервов «длинных» денег в экономике и усилит роль государственных гарантий в системе социального страхования.

Это еще раз подтверждает наш вывод о том, что очередной виток реформирования пенсионной системы не может быть односторонним и рассчитанным на краткосрочный эффект.  Необходим совершенно иной организационный подход в разработке предложений по реформированию системы социального страхования, который предполагал бы разработку различных сценариев.  При этом необходимо рассчитать все побочные эффекты от предлагаемых новаций, а также разработать комплекс мер,  направленных на предотвращение их развития. Так же потребуется боле четко определить показатели эффективности реализации предлагаемых федеральными органами власти сценариев дальнейшей эволюции пенсионной системы. Эти показатели должны включать себя  конечную цель (например, достижение к определенному году среднего размера пенсий в Х рублей), а также промежуточные критерии эффективности, по которым можно было бы отслеживать  правильность хода реализации сценариев.

План стратегического развития пенсионной системы Российской Федерации

Невозможно изменить состояние дел в пенсионной системе только путём сокращения имеющихся публичных обязательств системы или с помощью какого-то «чудодейственного рецепта» (переход от солидарной модели финансирования пенсий к накопительной модели, повышение пенсионного возраста и т.п.). Таких «чудес» в пенсиях не бывает.

Эффект даст только комплекс структурных мер, направленных одновременно, как на повышение доходной части системы, так и на сокращение её расходной части. Когда это делается в едином комплексе, то оптимизационные меры становятся оправданными (потому что имеющиеся проблемы решаются солидарно «всем миром»).

Нельзя подавать обществу под видом реформы только набор мер по фактическому урезанию пенсий (например, через неполноценную индексацию) и ухудшению условий выхода на пенсию. Это не реформа. Такие меры принимают только в безвыходной ситуации, когда не остаётся ничего иного. С реформой же люди традиционно связывают ожидания на улучшение своего материального положения.

Расширение доходной части пенсионной системы

Необходимо постоянно помнить про теснейшую зависимость пенсии от труда. Пенсия формируется из страховых отчислений из заработной платы и призвана компенсировать работнику невозможность получения заработка, когда он теряет свою трудоспособность (старость, инвалидность). То есть пенсия – это замена заработной платы, поэтому невозможна такая ситуация, когда человек всю свою жизнь проработал с относительно невысокой заработной платой, а в старости начинает требовать от государства установления ему «достойной» пенсии. Для этого нужно было достойно трудиться. Пенсия непосредственным образом отражает то, как хорошо ты работал в прошлом.

Однако проблема здесь заключается не только в социальной справедливости. Почему у нашей пенсионной системы низкая доходная база? Потому что страховые взносы уплачиваются с низкой медианной заработной платы, т.е. той зарплаты, которую получает подавляющее большинство работающего населения страны. По оценкам такая зарплата на 20-30 проц. ниже, чем официальная средняя заработная плата, которую подсчитывает Росстат без коррекции на количество лиц, получающих тот или иной диапазон заработной платы. А тем более она ниже фактической себестоимости труда российского работника, учитывая средний уровень его профессионального образования и квалификации.

В силу большого процента людей, имеющих в нашей стране высшее образование, фактическая стоимость рабочей силы российского работника (с учётом затрат на получение образования, получение и повышение профессиональной квалификации) приближена к работнику ЕС, что никак не отражается на уровне его заработной платы.

Когда российский бизнес ставит вопрос о  непосильно высокой ставке страховых взносов, которая, на самом деле, далеко не самая высокая в Европе и в мире, то необходимо иметь в виду, что это, своего рода, «плата» за искусственное занижение уровня заработной платы российским работникам, которое достигается за счёт демпинга более дешёвой рабочей силы из стран постсоветского пространства. Однако чем ниже заработная плата – тем выше тариф страховых взносов. Это взаимозависимый процесс.

Помимо этой главной причины недостаточной наполняемости доходной базы пенсионной системы существуют и другие искажения трудовых отношений, приводящие к упущенной выгоде (постоянному недобору страховых взносов). 

Неформальная занятость. Официально работающие лица, но получающие основную часть заработной платы в «конверте», то есть без уплаты НДФЛ и страховых взносов. По экспертным оценкам, а недополученные за них страховые взносы – 1,4 трлн. руб. (ежегодно).

Теневая занятость. Лица, находящиеся в трудоспособном возрасте, но официально не работающие. По экспертным оценкам, недополученные за них страховые взносы  составляют до 1,5 трлн. руб. (ежегодно).

Безработица. Численность безработных составляет 4,6 млн. чел., а недополученные за них страховые взносы – 384,12 млрд. руб. (ежегодно).

Суммарные потери пенсионной системы от этих факторов составляют – 3,884 трлн. руб. (ежегодно). Это главный резерв для нормального, т.е. страхового, а не бюджетного, наполнения средствами пенсионной системы Российской Федерации.

Высокая степень в дифференциации в оплате труда. По этой причине пенсионная система не только получает мало взносов с низкой заработной платы, но и не получает вообще никаких взносов с высокой заработной платы в силу действия т.н. «потолка» на уплату взносов (в 2016 году страховые взносы в ПФР не взимаются с годового фонда оплаты труда, превышающего 796 тыс. руб.).

Большой процент бюджетников в общей структуре занятости. Бюджетники составляют 40 проц. от общего числа работников. Таким образом, бюджеты всех уровней бюджетной системы несут прямые затраты на пенсионную систему через выплату заработной платы, помимо трансфертов из федерального бюджета на сбалансированность ПФР, что только усиливает т.н. «бюджетозависимость» пенсионной системы.

Замена части заработной платы «социальным пакетом». Это очень распространённая практика, когда работодатель с согласия работника заменяет часть его заработной платы различными социальными выплатами и натуральными льготами (выдача путёвок, предоставление бесплатно угля и т.п.), которые формально не имеют отношения к фонду оплаты труда и не подлежат взносообложению. Такая практика искусственно поддерживает общий низкий уровень заработной платы. Необходима монетизация заработной платы за счёт включения в неё всех существующих в организациях социальных выплат и льгот.

Дефицит в нашей пенсионной системе не является следствием демографической ситуации – соотношения работающих (платящих) и неработающих (получающих). У пенсионного дефицита две причины.

Первая (естественная) – низкий уровень заработной платы, мало создаётся новых рабочих мест, высокая доля неформального и теневого секторов экономики.

Вторая (искусственная) – за период с 2005 г. по 2012 г. тариф страховых взносов был снижен на 12 процентных пунктов. При этом объём обязательств пенсионной системы остался без изменений, были введены и продолжаются вводиться льготы по уплате взносов для целого ряда отраслей и регионов (всего 15 видов льгот) и, кроме этого, до 2014 г. 6 процентных пунктов тарифа отвлекалось на формирование пенсионных накоплений.

Вот те реальные факторы, которые привели к образованию устойчивого дефицита пенсионной системы. Устранить эти факторы посредством повышения пенсионного возраста невозможно. 

В этой связи необходимо реализовать следующий план действий: 

1. Принять меры в области трудовых отношений в части устранения или сокращения влияния негативных факторов, приводящих к выпадающим доходам пенсионной системы. Основным направлением в данной работе должно быть постепенное повышение МРОТ до прожиточного минимума. 

2. Отменить все существующие ограничения по взносооблагаемой базе – страховые взносы должны уплачиваться по единой ставке тарифа со всего фонда оплаты труда организации. 

3. Унификация взносооблагаемой базы – взимание страховых взносов со всех выплат, связанных с фактическими трудовыми отношениями работодателя с работниками (независимо от их формального статуса). В отношении натуральных льгот – оценивать их денежную стоимость и взимать с неё взносы. 

4. Установление минимальной границы страхового взноса. Здесь должен действовать принцип: нам неважно, какую заработную платы ты формально платишь своему работнику, а вот страховой взнос ты должен заплатить не ниже фиксированного размера. Этот размер должен быть рассчитан таким образом, чтобы его уплата в течение минимального периода стажа, требуемого для приобретения права на пенсию, фактически покрывала затраты пенсионной системы на выплату пенсии в минимальном размере.
5. Провести инвентаризацию и оптимизацию ранее введенных льгот по уплате страховых взносов для отдельных категорий плательщиков в целях оценки их эффективности и, как следствие, целесообразности дальнейшего сохранения. Сокращение числа льгот позволило бы повысить страховую наполняемость государственных социальных внебюджетных фондов и, тем самым, снизить нагрузку на федеральный бюджет.
6. Установить мораторий на введения новых льгот по страховым взносам.

При необходимости вместо льгот выплачивать бюджетные субсидии на покрытие соответствующих расходов, но «точечным» образом, то есть только тем, кто является эффективным товаропроизводителем и реально нуждается в субсидировании уплаты страховых взносов.

Следует обсудить идею тарифного маневра. При введении единого страхового тарифа для всех видов деятельности, по которым ранее Правительство принимало решение в целях стимулировании их развития, взамен предоставить субсидирование процентных ставок по коммерческим кредитам через Банк развития. В этом случае начинают функционировать нормальные рыночные отношения. Прекращается нерыночное перекрестное субсидирование рабочей силы.  Средства, предоставленные в качестве кредита и являющиеся возвратными, получают окраску и не могут быть выведены из хозяйственного оборота на нерациональное личное потребление или сокрытие средств за рубежом.

7. Вернуться к определению тарифа дополнительных страховых взносов, уплачиваемых с рабочих мест, где существуют вредные и тяжёлые условия труда, дающие право на досрочное назначение пенсии по старости. Этот тариф должен быть рассчитан не искусственным образом, как сейчас, а исходя из суммы затрат на выплату этих пенсий. Возможно введение дифференцированного тарифа по степени вредности и тяжести условий труда (по аналогии с системой тарификации в обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний).
8. Вернуться к вопросу об индивидуальных плательщиках. Сегодня только индивидуальные предприниматели, адвокаты, нотариусы и частные детективы уплачивают за себя страховые взносы. И то, по пониженным ставкам. А, например, лица свободных профессий (писатели, художники, композиторы, архитекторы и др.), которые также занимаются индивидуальной трудовой деятельностью, но творческой, не подлежат регистрации и не охвачены действием системы социального страхования. Необходимо устранить этот пробел и охватить социальным страхованием всех т.н. фрилансеров.

Однако их вхождение в эту систему должно быть добровольным. Пусть они сами решают, получать ли им в старости социальную или трудовую пенсию. Тогда не будет претензий с их стороны, что их «обложили» неподъёмными страховыми взносами, вынуждающими прекращать свою деятельность. Надо дать им возможность самим определять размер платежа, но взамен установить порядок, при котором трудовая пенсия им будет устанавливаться в размере, эквивалентном перечисленным ими же взносам. Пенсионная система от такого решения ничего не потеряет, а только выиграет, поскольку в настоящее время эти лица платят в систему меньше, чем из неё получают (за счёт выплаты им фиксированной суммы к пенсии).

9. Вернуться к вопросу об уплате страховых взносов за лиц, получающих заработную плату из бюджетов всех уровней. В настоящее время здесь имеет место разнобой. Государственные гражданские служащие и лица, работающие по трудовому договору в бюджетных организациях (учителя, врачи, музейные работники и др.), охвачены системой социального страхования, а военнослужащие и другие категории «силовиков» - не охвачены.

Целесообразно ввести унифицированный порядок: либо всех лиц, получающих заработную плату из бюджета, вывести из системы социального страхования, что позволит сэкономить бюджетные средства на выплату за них страховых взносов, и обеспечивать их пенсиями за счёт средств соответствующего бюджета, либо, напротив, охватить социальным страхованием всех бюджетников без исключения. При втором подходе бюджетные средства будут поступать в ПФР естественным образом, как обычные страховые взносы, а не противоестественным – через бюджетный трансферт на покрытие дефицита ПФР. В финансовом отношении мера бессмысленная, а в психологическом – очень полезная: сразу прекратятся разговоры о «бюджетозависимости» ПФР.

10. Ввести взнос с работника.

Без этого не обойтись. Рано или поздно, но на такой шаг всё равно придётся пойти. Это обычная мировая практика. Это гораздо эффективнее повышения пенсионного возраста – отдача сразу и не исчерпывается со временем. Спрашивается, почему не сейчас? Можно ввести его не для всех, а только для относительно обеспеченных работников (надо определить соответствующую границу – например, 3-4 МРОТа). Это фактически альтернатива для перехода на прогрессивную шкалу НДФЛ, к чему многие призывают.

Здесь можно применить несколько вариантов:

1) Вместо введения такого взноса ввести плату за оказанные медицинские услуги (за исключением услуг, оказанных по жизненным показаниям) для неработающих граждан трудоспособного возраста, которые не докажут, что находятся на иждивении работающих граждан (тогда за них они будут платить повышенные взносы на ОМС).

Логика здесь такая: раз у тебя есть на что жить (не состоишь на содержании конкретного работника), значит должен сам оплатить и медицинскую помощь. Иного эффективного средства борьбы с неформальной («теневой») занятостью не существует!

Такое решение гораздо более логичное и реализуемое, чем то, что предлагает Минфин России – брать с неработающего населения соплатёж в ОМС. Во-первых, неработающее население очень разное – есть люди, не работающие по объективным причинам. Поэтому подходить ко всем с «одним мерилом» нельзя. Во-вторых, такой платёж невозможно будет взыскать, поскольку этих людей просто «не поймаешь» (не учтёшь), раз они не числится работающими, а вот когда они сами придут за медицинской помощью, вот тогда этот платёж (в форме оплаты оказанных услуг) и реально будет с них взыскать.

2) Если вводить взнос работника в пенсионном страховании, то лучше это делать взамен отвлечения средств на пенсионные накопления. Но уплачивать их не в ПФР, а в корпоративные пенсионные системы, которые обязаны создать работодатели, чтобы взнос с работника не направлялся в ПФР. Такие системы могли бы формироваться по принципу: 3 + 3 + 3, где уплата работником 3 проц. от своей зарплаты означала бы уплату такого же взноса со стороны работодателя и аналогичного соплатежа из федерального бюджета. Данная реформа создала бы серьёзный прорыв в решении проблемы низкого уровня пенсий от ПФР.

3) Можно было бы повысить НДФЛ, но ввести из него вычет на пенсионное обеспечение. То есть фактически НДФЛ не повысится, если работник начнёт платить взнос в корпоративную пенсионную систему.

4) Можно ввести повышенный НДФЛ для бездетных граждан (например, 20 проц. вместо 13 проц.). Для всех, имея в виду, что бездетные граждане по медицинским показаниям, чтобы не попасть под налог, могут усыновить ребёнка или воспользоваться современными медицинскими технологиями.

II. Создание мотиваторов для граждан в целях их более активного участия в страховой системе пенсионного обеспечения 

Начиная с 2015 года, произошла потеря связи пенсии с трудовым вкладом работника и утрачена понятная людям система сохранения пенсионных прав во времени. Причина – переход на новую (балльную) пенсионную формулу. По этой формуле, чем больше объём пенсионных прав, тем меньше стоимость балла, через который эти права переводятся в деньги.

Разработчики этой формулы декларировали борьбу с тенью, а на деле получили обратный эффект. Из-за ограничения числа баллов людям невыгодно показывать работу по совместительству, т.е. свою реальную заработную плату. Работающим пенсионерам невыгодно работать легально, поскольку в силу этой же причины они лишились возможности производить ежегодный перерасчёт своей пенсии.

В части индексации формула не выдержала первого же серьёзного испытания. Её разработчики осознано заменили индексацию по росту средней заработной платы в стране (но не свыше роста доходов ПФР в расчёте на одного пенсионера) на индексацию по росту цен. И тут же попали в «инфляционную ловушку».

Индексация по росту доходов ПФР не только отвечает принципам страховой системы (пенсия формируется от заработка, поэтому и сохранять её во времени необходимо через сохранение соответствующего соотношения с заработной платой), но всегда и в полном объёме обеспечена страховым источником финансирования, то есть индексация пенсий по росту доходов ПФР не может превысить возможности пенсионной системы (в отличие от индексации по ценам).

В целях достижения  эффективности пенсионной системы необходимо отказаться от балльной пенсионной формулы, заменив её на стажево-заработковую пенсионную формулу. Такая формула понятна людям (более понятна, чем любая другая), справедлива (поскольку обеспечивает баланс за счёт ограничения размеров пенсий максимальной суммой, т.е. ограничивает права только высокооплачиваемых работников) и, главное, является альтернативой непопулярному решению об увеличении пенсионного возраста.

Зачем «сжигать» политический ресурс власти в «топке» повышения пенсионного возраста? Эта мера того не стоит. Финансовый эффект от неё очень короткий, а переходный период к ней очень долгий. Нужны структурные реформы синхронно в трудовой и пенсионной сферах.

При применяемой сейчас информационной подаче темы повышения пенсионного возраста (ухудшающаяся демография, нехватка средств) людей убедить в справедливости такой меры невозможно. Ссылки на другие страны не сработают. На эти аргументы люди всегда будут резонно возражать, что они живут меньше, чем в других странах.

Поэтому аргументы должны быть принципиально иные. Надо показать, что люди стали жить дольше, что объективно увеличилась граница трудоспособности и возраст надо просто привести в соответствие с новыми реалиями. Но для этого нужны данные, а не пустые слова.

Кроме того, зачем принимать «лобовое» решение, когда через стаж можно добиться того же результата, но без общественного негатива. Кто дольше работает - у того выше пенсия. Против этого ничего не возразишь.

Стажево-заработковую формулу (и в этом её существенное преимущество перед всеми другими формулами) можно так «настроить», что полная пенсия будет выплачиваться при трудовом стаже, который физически будет возможно выработать только одновременно с достижением более высокого, чем сейчас, пенсионного возраста. 

III.Меры оперативного реагирования на кризисные явления 

В условиях экономического кризиса идет активный поиск оперативных мер, которые могли бы в короткий период дать эффект снижения дисбалансов страховой системы.  В этом плане можно было бы рассмотреть следующие направления работы.

1. Ограничение выплаты пенсии в период работы.

Эта мера столь же непопулярная в обществе, как и увеличение пенсионного возраста, но она, по крайней мере, даёт финансовый эффект сразу. Частично эта мера уже начала применяться – с 2016 года введена «отложенная» индексация пенсий на весь период работы пенсионера. Можно, при необходимости, пойти в этом направлении дальше – усилить ранее принятую меру введением «потолка» (предела) на получение пенсии + заработок (например, не более того заработка, с которого человек вышел на пенсию, с последующей его ежегодной индексацией на индекс роста средней заработной платы в стране).

Обращаясь к такой мере, как ограничение выплаты пенсий в период работы, необходимо осознавать, что в этом отношении делать недопустимо:

- применять различающиеся подходы к страховой пенсии по старости и к фиксированной выплате пенсионеру, поскольку эти выплаты составляют единую сумму страховой пенсии;

- выплачивать пенсию в период работы в зависимости от прошлого годового дохода. Такой подход приведёт к тому, что пенсионер, имевший предельный годовой доход за прошлый период, но прекративший трудовую деятельность, целый год вообще останется без какого-либо источника дохода.

Подобные «запоздания» инерционного характера в пенсионном обеспечения конституционно недопустимы.

Принимать любые ограничения по выплате пенсии в период работы можно лишь тогда, когда органы, осуществляющие пенсионное обеспечение, будут обладать оперативным (ежемесячным) механизмом отслеживания фактов приёма на работу и увольнения с работы пенсионеров и размера получаемой ими заработной платы.

2. Изменение порядка индексации пенсий

Временно заменить кратную (на процент от индивидуального размера пенсии) индексацию пенсий на выплату пенсионерам твёрдых по размеру компенсационных выплат (одинаковых или более высоких малообеспеченным пенсионерам). Такая мера неизбежно приведёт к сокращению дифференциации в размерах пенсий, но, во-первых, это временная мера, а, во-вторых, в условиях кризиса малообеспеченные пенсионеры (с низкими размерами пенсий) требуют более существенной солидарной поддержки, чем высокообеспеченные пенсионеры.

3. Деньги молчунов

Вернуть в ПФР пенсионные накопления «молчунов», которые в настоящее время находятся в распоряжении ВЭБа.

Логика решения: начиная с 2014 г. уплаченные за них страховые взносы в полном объёме идут на страховую пенсию, то есть в отношение них пенсионные накопления более не формируются. Если они так и не захотели, несмотря на обязательность формирования пенсионных накоплений до 2014 г., принять такое решение, то зачем им иметь эти накопления за прежние годы, очевидно, что они хотят их видеть в своей страховой пенсии.

При существующей пенсионной формуле передача пенсионных накоплений из ВЭБа в ПФР не приведёт к наращиванию обязательств ПФР, так как пенсионные права по новой формуле искусственно ограничены.

Это решение не препятствует размораживанию с 2017 года участия людей в формировании накоплений – «говоруны» смогут формировать такие накопления, а все страховые средства «молчунов» окажутся в солидарном компоненте пенсионной системы, скомпенсировав, тем самым, отвлечение доходных источников, которое производилось в период 2002-2014 г.г. и привело, в том числе, к возникновению дефицита в ПФР.

Объём средств, который может быть возвращён в ПФР, оценивается на уровне 1,5 – 1,6 трлн. руб.

IV. Реформирование системы досрочных пенсий по условиям труда. 

То, что сейчас делается и предполагается сделать по этой проблеме, нельзя признать реформой:

- введённый ранее дополнительный тариф не покрывает фактических расходов на выплату досрочно назначаемых пенсий по условиям труда, то есть этот тариф не сбалансирован с обязательствами;

- сделанная сейчас ставка на перевод досрочных пенсий из ПФР в системы негосударственного пенсионного обеспечения, которые должны по замыслу создать работодатели на базе выбранного ими НПФа в целях оптимизации для себя дополнительного тарифа, является ошибочной (такое решение неизбежно повлечёт за собой снижение уровня досрочно назначаемых пенсий и вызовет массовое недовольство работников, занятых во вредных и тяжёлых условиях труда);

- планируемое введение софинансирования из федерального бюджета взноса работника на досрочную пенсию не исправит эту негативную ситуацию (в мировой практике широко используются страховые взносы работника, но нет ни одного случая (!), чтобы работник платил за то, что работает во вредных и тяжёлых условиях труда – это всегда исключительная материальная ответственность работодателя; кроме того, работник, не заинтересован, а, исходя из уровня своего дохода, и не способен, как правило, платить дополнительный взнос, помимо общего страхового взноса, который будет в перспективе введён для всех работников);

- предлагают начать механическое повышение пенсионного возраста в отношении досрочно назначаемых пенсий по условиям труда. Очевидно, что проблему досрочных пенсий необходимо решать, но не таким же способом. Если у Минтруда есть объективные данные об утрате по той или иной профессии былой вредности, то в этом случае надо не пенсионный возраст по ней повышать, а вообще исключать её из льготных списков. Нельзя без объективных оснований изменять условия назначения пенсий. Как и в случае с общими пенсиями, также и в отношении досрочных пенсий, для того, чтобы повысить пенсионный возраст необходимо провести научные исследования и объективными данными показать, что возраст утраты профессиональной трудоспособности по таким-то профессиям изменился. Произвольное, то есть не основанное на объективных исследования, повышение пенсионного возраста не будет поддержано Конституционным Судом РФ.

Вместо этих ошибочных мер предлагается:

- проведение комплексного мероприятия по научной инвентаризации т.н. «списочных профессий» в целях исключения из них тех профессий и рабочих мест, на которых в силу научно-технического прогресса устранены вредные и тяжёлые условия труда. Эту серьёзную работу должно провести государство, которое и утвердило в своё время льготные списки. Замена этой работы специальной оценкой рабочих мест, которая проводится по заказу работодателей частными экспертными организациями, использующими оценочные критерии (классификация вредности условий труда), не имеющие никакого отношения к условиям льготного пенсионного обеспечения, не имеет перспективы для решения проблемы досрочных пенсий. Эта имитационная, по своей сути, спецоценка позволяет работодателям решить только одну-единственную задачу – сократить дополнительный тариф страховых взносов на досрочные пенсии, но не снять с бюджета ПФР нагрузку по их финансированию;

- «отсечение» обязанности государства по выплате досрочно назначаемых пенсий по условиям труда – необходимо заявить, что с определённого момента государство не будет нести ответственность за неблагоприятные условия труда и, что эта ответственность целиком и полностью «ложится на плечи» работодателя (государство сохраняет за собой только систему обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний; в отношении всего остального пусть работодатель через механизм коллективного договора достигает договорённостей с трудовым коллективом, каким способом работникам будет компенсироваться работа во вредных и тяжёлых условиях – через повышенную заработную плату или как-то иначе; государство может осуществлять субсидирование стратегически важных для него производств, где устранение неблагоприятных условий труда невозможно по объективным причинам);

- осуществление строго ограниченного по времени переходного периода, необходимого для исполнения уже возникших прав на досрочно назначаемые пенсии (для этого необходимо объективизировать с финансовой точки зрения дополнительный тариф страховых взносов на выплату этих пенсий);

- «бюджетные» (учителям, врачам, артистам) досрочные пенсии, которые назначаются фактически не за вредные и тяжёлые условия труда, за повышенную эмоционально-психологическую нагрузку, «обменять» на повышение заработной платы, которое не обязательно должно быть эквивалентным упразднённым пенсиям;

- полностью отменить выплату в период работы досрочно назначенных пенсий по условиям труда до достижения общеустановленного пенсионного возраста. По крайней мере, на период выполнения работы, дающей право на досрочную пенсию. Эта мера была бы логичной – ведь если человек утратил свою трудоспособность досрочно, раньше общего пенсионного возраста, то тогда работать он уже не может, по крайней мере, на «льготной» работе. А иначе ничего он тогда не утратил и оснований для досрочного назначения ему пенсии нет.