Регулятор, по его словам, хочет видеть риски НПФ при исполнении его обязательств как в сегодняшних условиях, так и при каких-то гипотетических событиях. «Это значит, что НПФ должен обеспечивать перетоки между фондами, выплачивать пенсии и средства правопреемникам и обеспечить пятилетний «фиксинг» (фиксирование инвестиционного дохода каждые пять лет – ред.). Модель оценивает те рисковые активы, которые у НПФ есть в инвестпортфеле, исходя из объемов каждого портфеля. В итоге получается сумма активов с учетом наступивших рисков. После этого она соотносится с обязательствами фонда. Если у НПФ активов больше, чем обязательств, на протяжении каждого года, который мы рассматриваем, то он справляется. Если нет – ему надо что-то менять», - отметил Ф.Габуния в беседе с журналистами.

По его словам, Банк России продолжит в течение 2017 года «калибровать» эту модель, и с 2018 года все фонды «будут жить в ней». «Фонд должен переживать стресс-тесты. Если он их не переживает, он должен что-то менять в своем портфеле. Надо либо менять портфель, чтобы он стал менее рискованным, либо разбавлять концентрацию активов, либо увеличивать капитал, создавая подушку безопасности. Стресс-тестирование должно проводиться не реже, чем раз в квартал и в случае, если значимо изменяется инвестпортфель, - отметил представитель регулятора. - Эта модель нетрудоемкая и, в отличие от первоначальных подходов, которые мы хотели имплементировать, она стандартная. Мы будем публиковать сценарий, который НПФ должны будут переживать. Сценарий этот – как макроэкономический (инфляция и пр),так и специфический для НПФ, например, изменение величины кредитных спредов и т.п. НПФ должны быть готовы. Мы хотели изначально сделать более индивидуальный подход к каждому НПФ. Но в итоге мы упираемся в то, что у нас возникают дискуссии с фондами о том, какие параметры брать в качестве модельных по каждому активу. Это бесконечный диалог. Либо надо было дать экстремально широкие полномочия ЦБ, что неправильно, либо поменять подходы, что мы и сделали».

Филипп Габуния напомнил, что, в соответствии с нормативным актом Банка России о стресс-тестировании в НПФ, с 1 января все фонды должны измерять свои риски, к августу 2017 года настроить все процессы, связанные с риск-менеджментом, а в январе 2018 года проходить стресс-тесты.

Эта модель менее субъективна, чем то, что было раньше. Субъективизм лежит исключительно в сценарии, который будет определять Банк России. Стрессовые сценарии будут определяться каждый квартал. «Мы убеждены в том, что фонд, который инвестирует пенсионные накопления, должен соответствовать определенному уровню риск-менеджмента», - заключил Ф.Габуния.