Авторы: Ефимова Л.А. кандидат экономических наук, доцент кафедры теории экономики, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского - Национальный исследовательский университет; 

Макарова С.Д. кандидат экономических наук, доцент кафедры социологии управления, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского - Национальный исследовательский университет; 

Тукмакова Ю.О. студентка финансового факультета, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского - Национальный исследовательский университет 

Построение пенсионной системы всегда требует от общества выбора между эффективностью и справедливостью функционирования экономической системы в целом между благосостоянием нынешних и будущих пенсионеров в частности. Постиндустриальное общество предъявляет все более высокие требования к уровню предоставляемых населению социальных благ. В первую очередь это касается системы пенсионного обеспечения.

На протяжении двух последних десятилетий в России предпринимались попытки создания пенсионной системы, соответствующей современной экономической структуре общества. Накопленный опыт российского пенсионного реформирования говорит о том, что человек, начинающий работать, даже приблизительно не может представить, что будет с его отчислениями в пенсионную систему через 40 лет, к моменту его выхода на пенсию. Вместо разработки стратегии на ближайшие 50-70 лет правительство реализует третью реформу пенсионного обеспечения в течение последних 10 лет. Следует отметить, что этот процесс осуществляется в условиях снижения численности активного населения и роста числа пенсионеров, что усложняет и без того непростую задачу формирования долгосрочной и эффективной пенсионной системы.

Традиционно сложилось, что пенсионное обеспечение в России - это общественное благо, которое большинство населения страны рассматривает в качестве экзогенного фактора, не уделяя внимания принципам его создания, подходам к финансированию и распределению между настоящими и прошлыми налогоплательщиками. Возможно, именно поэтому современная модель пенсионного обеспечения в России по-прежнему основывается на государственном патернализме, который характеризуется переложением на государство всех возникающих рисков. Одновременно формируется ситуация с отстранением налогоплательщиков от процесса принятия решения по поводу формирования данного общественного блага, т.е. будущие пенсионеры не несут ответственности за величину будущих пенсионных накоплений.

Это свидетельствует о том, что в российской практике пенсионного обеспечения недостаточно внимания уделяется изучению уже наработанного опыта зарубежных стран, которые значительно продвинулись на пути перераспределения ответственности в системе пенсионного обеспечения между государством и гражданами.

На разных этапах развитые страны сталкивались с трудностями пенсионного обеспечения граждан. К настоящему времени многие из них уже выработали собственные подходы к оптимизации пенсионных систем. Все они имеют свои достоинства и недостатки, учитывают разнообразные традиции, свойственные пенсионному финансированию данного государства. Такой опыт может быть очень полезен при современном реформировании пенсионной системы России.

Впервые всеобщее и унифицированное пенсионное обеспечение появилось в 1889 г. в рамках «прусского социализма» Отто фон Бисмарка. Оно подразумевало взаимосвязь размеров пенсий с величиной страховых взносов и заработной платы застрахованных работников. В Великобритании в 1908 г., во Франции в 1910 г. также появились аналогичные системы, которые в современных терминах можно назвать распределительными пенсионными системами. Эффективность функционирования

таких систем основывалась на двух принципах: солидарности, т.е. работающие содержат неработающих посредством определенных финансовых механизмов перераспределения национального дохода, и средний уровень жизни ниже пенсионного возраста.

Подобная система, вероятно, могла бы работать и в XXI в. Первый принцип не претерпел существенного изменения с 1889 г. Однако второй явно неприемлем, поскольку в сопоставимых условиях пенсионный возраст должен бы быть установлен на уровне 90 лет. По этой и ряду других причин большинство современных государств формирует свои пенсионные системы на комбинации принципов распределения и накопления. В российской литературе выделяют понятия накопительной, распределительной и накопительно-распределительной пенсионных систем.

Примером распределительной системы может служить пенсионная система в России до 2001 г. Она была полностью основана на принципе солидарности поколений. Это значит, что пенсии реципиентам формировались за счет перечисленных взносов за работающих граждан.

В условиях накопительной системы пенсия формируется гражданином во время его трудовой деятельности. При этом величина будущей пенсии прежде всего определяется величиной взносов и доходностью от вложений в пенсионные фонды. Принцип солидарности поколений не играет практически никакой роли.

В России с 01.01.2002 действует распределительно-накопительная пенсионная система. В результате реформы трудовая пенсия была разделена на три части: страховую, накопительную и базовую. В 2010 г. в процессе дальнейшего реформирования трудовая пенсия стала складываться из двух частей: страховой (16% от фонда оплаты труда на одного работника, не превышающего 568 тыс. руб. в 2013 г. плюс 10% с доходов, превышающих ежегодно индексируемый предельный уровень) и накопительной (6% от фонда оплаты труда для граждан 1967 г.р. и моложе).

Изменения, произошедшие в пенсионном законодательстве РФ в 2013 г., не повлияли на содержательную часть: система, по-прежнему, осталась накопительно-распределительной.

Страховая часть в настоящее время формируется за счет страховых взносов, поступивших после 01.01.2002, а также путем преобразования в расчетный пенсионным капитал пенсионных прав, приобретенных гражданами до 2002 г. В нее включен фиксированный базовый размер (бывшая базовая часть), который выплачивается государством в обязательном порядке. Ежегодно он индексируется и увеличивается государством.

По состоянию на 01.04.2013 базовый размер страховой части трудовой пенсии составляет 3 610,31 руб. в месяц. Накопительная часть будущей пенсии инвестируется, а получаемый доход прибавляется к будущей пенсии в соответствии с действующей формулой расчета пенсии.

Страховая и накопительная части пенсии находится в управлении Пенсионного фонда Российской Федерации (ПФР). В соответствии с Федеральным законом от 15.12.2001 N° 167-ФЗ «Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации» каждый гражданин может самостоятельно управлять накопительной частью своей пенсии. Накопительную часть пенсии можно перевести в негосударственный пенсионный фонд (НПФ) [3].

В соответствии с Федеральным законом от 03.12.2012 № 243-Ф3 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам обязательного пенсионного страхования» был принят пакет законов о пенсионной реформе. Он включает Федеральный закон от 28.12.2013 № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», Федеральный закон от 28.12.2013 № 424-ФЗ «О накопительных пенсиях», а также внесение изменений в ст. 11 Федерального закона от 17.12.2001 № 173- ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации». В соответствии с принятыми документами с 2015 г. размер страховой пенсии будет определяться не в абсолютных величинах, а в пенсионных баллах (коэффициентах). Количество начисленных баллов зависит от уровня зарплаты, возраста выхода на пенсию и стажа. Изменения также коснулись минимального стажа для получения трудовой пенсии.

Прежде чем оценивать эффективность предлагаемых реформ, следует обратить внимание на базовые принципы построения пенсионной системы России и зарубежных государств. Принципиальное отличие российской пенсионной системы от зарубежных состоит в методах формирования пенсионных накоплений. В России взносы в пенсионный фонд (22% от фонда оплаты труда на каждого работника) осуществляет исключительно работодатель. В большинстве развитых стран эти взносы разделяются между работодателем и работником.

Так, в Германии взносы по государственной пенсионной страховке составляют 19,5% от валового дохода работника (9,75% уплачивает работник и 9,75% - работодатель) [6]. В США размер взносов на обязательное пенсионное обеспечение составляет 15%, во Франции - 16,35% [8]. В этих двух странах бремя пенсионных отчислений также поровну делится между работником и работодателем, за исключением так называемых самозанятых граждан. Испанские пенсионные взносы формируются за счет платежей работодателей (23,6%) и работников (4,7%). В Великобритании работник выплачивает 10% от заработка, работодатель добавляет от 3 до 10,2% [5].

Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), анализируя пенсионные системы крупнейших экономик мира, выделяет следующие элементы формирования доходов пенсионеров:

• государственные пенсии;
• частные пенсионные накопления, сформированные на принудительной (обязательной) основе;
• частные пенсионные накопления, сформированные на добровольной основе.

Наличие или отсутствие рассмотренных элементов определяет количество так называемых ярусов пенсионной системы. Обычный порядок формирования структуры современной пенсионнойсистемы в соответствии с рекомендациями ОЭСР представляет собой совокупность следующих элементов:

1. государственные пенсии (public pensions) - доступны всем гражданам, которые (или за которых) вносили обязательные платежи в государственный пенсионный фонд в течение определенного периода времени. В российской пенсионной системе этот элемент принято определять как пенсии, выплачиваемые из ПФР, на основе средств аккумулированных в солидарной части пенсионных отчислений;

2. обязательные частные пенсии (mandatory private pensions) - доступны гражданам, которые (или за которых) часть обязательных пенсионных взносов отчисляли в частные фонды, инвестировавшие в финансовые рынки. Аналогом этого элемента в России могут рассматриваться пенсии, выплачиваемые из ПФР, на основе средств, аккумулированных в накопительной части пенсионных отчислений;

3. добровольные частные пенсии (voluntary private pensions) - представляют собой часть дохода тех пенсионеров, которые на добровольной основе создали определенный портфель сбережений в специализированных фондах (обычно негосударственных пенсионных фондах) за время трудовой деятельности. В России объем пенсионных доходов, который формируется на основе добровольных отчислений, можно рассматривать в рамках софинансирования накопительной части трудовой пенсии.

Изучение опыта зарубежных стран требует использования их терминологии, характеризующей отношения по поводу распределения и использования особого вида капитала - пенсионного, что весьма важно для понимания сути возникающих проблем и возможных путей их решения.

В практике зарубежных государств применительно к пенсионной системе не используются слова «накопительная», «распределительная» и «накопительно-распределительная». Тем не менее возможно проведение аналогии между используемыми терминами в РФ и за рубежом. Принцип солидарности заложен в основу распределительной системы (государственных пенсий), накопительно-распределительную систему можно признать аналогом одновременного использования первого и второго «ярусов» в зарубежных странах. Третий «ярус» имеет характеристики накопительной системы в российской терминологии.

Эффективность функционирования пенсионной системы в рамках той или иной страны наиболее наглядно иллюстрируется посредством коэффициента замещения пенсий (pension replacement rate) [7]. В общем виде коэффициент может быть рассчитан как частное деления пенсионного обеспечения индивида и его заработка в период трудовой деятельности. Однако и числитель, и знаменатель представляют собой неоднозначные и далеко не общепризнанные категории. Прежде всего возникает вопрос, какую пенсию и какой заработок стоит рассматривать как наиболее приемлемые и отражающие действительное положение дел в сфере пенсионного страхования.

В связи с этим коэффициент может конкретизироваться следующим образом. Во-первых, коэффициент замещения пенсий подразделяется на коэффициент замещения государственными и частными пенсиями, т.е. относительный вклад в пенсионное обеспечение индивида на первом, втором и третьем «ярусах» пенсионной системы. Во-вторых, нетто-коэффициент замещения рассчитывается как отношение чистого пенсионного дохода к чистому доходу, получаемому индивидуумом в период трудовой деятельности. Валовые показатели отличаются от чистых на величину подоходных налогов и социальных взносов, уплачиваемых работающими и пенсионерами [7].

Анализ пенсионных систем крупнейших экономик мира на основе данных доклада экспертов ОЭСР [1] позволяет сделать некоторые выводы.

Во-первых, не существует общепризнанных стандартов построения и функционирования пенсионных систем. Критерии эффективности функционирования пенсионных систем не удается привязать к структуре пенсионных финансов. Например, в 12 странах ОЭСР (Финляндия, Австрия, Греция и др.),

где пенсии формируются только на первом «ярусе», коэффициент замещения пенсий для среднего работника составляет 64%. Для других 14 стран - членов ОЭСР (Австралия, Швеция, Швейцария и др.), в которых наряду с государственными пенсиями существуют и частные, средний коэффициент замещения составляет 62%. Средний взвешенный коэффициент замещения для всех 34 участников ОЭСР, включая государственные, обязательные и добровольные частные пенсии, равен 64%.

Во-вторых, подавляющее большинство стран формирует пенсионные накопления как за счет работодателей, так и за счет работников.

В-третьих, значение коэффициентов замещения варьируется по группам населения. В отчетах население подразделяется на четыре группы:

- медианый индивид - индивид, доходы которого находятся в середине шкалы доходов всех граждан, т.е. 50% работников получают большие доходы, 50% - более низкие;

- индивиды, чей доход равен среднему по экономике, относятся к группе «1»;

- индивиды, чей доход равен половине среднего по экономике, относятся к группе «0,5»;

- индивиды, чей доход превышает на 50% средний по экономике, относятся к группе «1,5». Следовательно, не обнаруживается весовых

отклонений в значениях коэффициентов замещения в различных схемах построения современных пенсионных систем. В Австралии, Дании, Исландии и Израиле широко распространены государственные программы для малоимущих, поэтому низкое значение коэффициента замещения для среднего класса и для богатых компенсируется высоким уровнем обязательных частных вложений. В Чили, Венгрии, Мексике, Польше, Словакии и Швеции результатами недавних реформ стала прямая замена части государственной пенсии на обязательные частные взносы в пенсионные фонды, из которых впоследствии формируются доходы пенсионеров. Относительно низкие государственные пенсии в Канаде, Ирландии, Великобритании и США сочетаются с высоким уровнем пенсионного обеспечения через систему добровольного частного пенсионного страхования [9].

Таким образом, коэффициент замещения является наглядным индикатором, позволяющим оценить эффективность пенсионных реформ не только на сегодняшний день, но и на отдаленную перспективу.

Правительство РФ, руководство ПФР и экспертное сообщество, прогнозируя возможные перспективы развития пенсионной системы, впервые апеллировало именно к этому показателю, связав его значения с дефицитом бюджета ПФР.

По прогнозам аналитиков, коэффициент замещения в 36,2% и дефицит бюджета ПФР в 1,075 трлн руб. в настоящее время могут изменить свои значения на 25% и 3 трлн руб., в случае если пенсионная реформа не будет успешной [4].

Потенциальное снижение коэффициента замещения пенсий представляет собой первый аргумент в пользу проведения пенсионной реформы в РФ.

Второй аргумент приводит министр труда и социальной защиты РФ М.А. Топилин, который считает, что российская пенсионная система, основанная на принципах солидарности и накопления, изжила себя. Основной причиной устаревания этой системы является создание накопительного компонента за счет работодателей, т.е. на принудительной основе передаются права собственности на финансовые активы от одних экономических субъектов к другим. В большинстве стран накопительная часть пенсии, ее абсолютная и относительная величины - это предмет решения конкретного индивида по поводу формирования портфеля актива во временном разрезе [2].

В качестве третьего аргумента о необходимости реформы следует привести статистические данные, которые характеризуют основные особенности, характеризующие динамику общей численности пенсионеров в России и пенсионеров-получателей негосударственных пенсий в 2000-2012 гг.

Приведенные данные иллюстрируют тот факт, что большинство пенсионеров в России являются получателями именно государственных пенсий, т.е. благополучие подавляющего большинства населения пенсионного возраста напрямую зависит от эффективности принятия государственных решений в области пенсионного реформирования.

Анализ абсолютных показателей, характеризующих пенсионные выплаты из ПФР и НПФ, свидетельствуют о том, что незначительное количество получателей негосударственных пенсий, доля которых за 12 лет увеличилась с 0,7 до 3,8%, являются получателями значительных негосударственных пенсионных средств.

Число получателей негосударственных пенсий за прошедшее десятилетие выросло практически в 5,5 раза, однако это составляет всего лишь 3,1% от общего числа пенсионеров, несмотря на то, что общая сумма пенсионных выплат из НПФ выросла в 61 раз, а выплаты страховой части трудовых пенсий из ПФР - только в 11 раз.

Это может свидетельствовать не только о незначительной степени доверия к системе негосударственного пенсионного обеспечения, но и о недостаточной осведомленности о существующих способах негосударственных пенсионных накоплений. Хотя показатели, свидетельствующие об увеличении дифференциации населения России по уровню доходов с 14,3 до 16,2 раза, дают основания предположить, что у значительной части населения России просто не хватает средств на участие в системе негосударственного пенсионного страхования.

Приведенные аргументы можно рассматривать как доводы в пользу коренной перестройки пенсионной системы с полным отказом от базовых принципов формирования настоящих и будущих финансовых потоков. Или, напротив, их можно трактовать в пользу возможности реформирования существующей накопительно-распределительной пенсионной системы.

Пытаясь найти ответ на этот вопрос, следует помнить, что Россия активно развивает рыночные механизмы хозяйствования. Это касается всех сфер, и пенсионное обеспечение не может остаться в стороне. Использование рыночных механизмов всегда предполагает определенную рискованность осуществляемых операций, а риск означает значительную ответственность при принятии решений.

Весь предыдущий опыт российского пенсионного обеспечения базировался на ответственности исключительно государства, которое, следуя сложившимся в советский период традициям, взяло на себя заботу о будущих пенсионерах. Результатом такого подхода к функционированию пенсионной системы стал постоянный дефицит бюджета ПФР, возникающий из-за

неэффективного руководства и преимущественного использования изжившего себя распределительного механизма пенсионного обеспечения.

Введение накопительной составляющей, безусловно, стало прогрессивным шагом на пути развития пенсионной системы России, так как позволило сформировать механизм перераспределения не только материальной нагрузки между государством и рыночным сектором экономики, но и создало предпосылки для формирования осознания своей ответственности за будущее благополучие в преклонном возрасте у значительной части работающего населения России.

Однако реализация этих положительных моментов пока не вполне эффективна, так как предпринимаемые шаги стратегически не продуманы и не позволяют сформировать достаточно действенного механизма пенсионного обеспечения. Это касается многих сторон функционирования и реформирования современной пенсионной системы. Рассмотрим наиболее проблемные моменты.

Было указано на разделение бремени пенсионных взносов между работодателем и будущим пенсионером в большинстве постиндустриальных государств. В России же предлагается оставить суммарный взнос работодателей на уровне прежних 22%, при этом создать стимулы для добровольных накоплений и/или ввести обязательные частные накопления. Относительно низкие доходы в виде заработной платы значительной части работающего населения России вряд ли смогут обеспечить фискальную наполняемость пенсионного фонда и создать предпосылки для дальнейшего выполнения им предписанных функций. Следовательно, решение проблем лежит не в тактических корректировках экономического поведения граждан России, а в создании механизма, обеспечивающего стратегическое эффективное развитие всей системы пенсионного обеспечения.

Попытки управления дефицитом бюджета ПФР через частое изменение статуса накопительной части пенсионных накоплений российских граждан вносит элемент неопределенности не только в будущее российских пенсионеров, но и в отношение к российским реформам Организации экономического сотрудничества и развития. Предложенное снижение с 2014 г. обязательных отчислений в накопительную систему с текущих 6 до 2% может иметь лишь краткосрочный положительный эффект, который при сложившемся подходе к управлению пенсионными средствами очень быстро сменится на отрицательный, так как текущий дефицит бюджета ПФР будет покрыт менее чем на 40%. То есть не достигаются не только стратегические цели, но и тактические задачи полностью не решаются. Одновременно может сформироваться ситуация с нарастанием процесса сокрытия налогов, что является однозначной реакцией на ущемление интересов работников и работодателей.

Россия - не единственная страна, которая решила сократить накопительный компонент. Как замечают в ОЭСР, к этой мере прибегали Эстония, Польша, Литва, Латвия. Однако впоследствии, не получив ожидаемого экономического эффекта, они были вынуждены восстановить прежние ставки взносов в накопительную часть или даже превысить их. В Венгрии накопительный компонент был полностью ликвидирован, а средства накопительной системы возвращены в государственную пенсионную систему. Такие изменения привели к потерям застрахованных лиц в форме снижения пенсионных выплат более чем на 20% [1].

Рекомендации ОЭСР таковы: сохранить в полной мере обязательный накопительный компонент, сделав его ключевым для всей пенсионной системы; расширить список инструментов инвестирования накоплений, разрешив вкладывать средства в акционерный капитал, зарубежные активы и т.п.; повысить эффективность пенсионных фондов и финансовую грамотность населения.

Тот факт, что накопительная система несет значительные риски для отдельных физических лиц, в ОЭСР не отрицают, как не отрицают и опасности инфляционного обесценения накоплений. В отдельные периоды инфляция в России оказывалась выше доходности не только государственного пенсионного фонда, средства которого инвестирует Внешэкономбанк, но и негосударственных пенсионных фондов. Это свидетельствует о том, что, перекладывая часть ответственности за пенсионное обеспечение на будущих пенсионеров, роль государства продолжает оставаться весьма значимой в определении стратегически продуманного алгоритма последовательных действий, наиболее значимыми из которых являются:

103. необходимость количественного определения гарантированного государством уровня пенсионного обеспечения;

104. разработка дифференцированной шкалы пенсионных выплат в зависимости от дохода работника с обязательным определением не минимального, а среднего значения пенсии, гарантируемой государством;

105. детальная проработка пенсионной формулы, которая не будет изменяться в течение длительного периода, гарантируя будущим пенсионерам возможность стабильной оценки их потенциальных пенсионных накоплений;

106. гарантированная возможность надежных альтернативных вложений накопительной части пенсии, в противном случае нельзя говорить о реальном экономическом эффекте пенсионной системы (следует обратить внимание на то, что именно сейчас, в условиях смены организационно-правовой формы НКО на ОАО, стали банкротами пять НПФ, и их вкладчики -. будущие пенсионеры -практически потеряли порядка 500 млн руб.).

Таким образом, необходимость осмысления зарубежного опыта является обязательным условием для успешной реализации пенсионной реформы в России, поскольку острые дискуссии в Правительстве РФ и в российском обществе до сих пор не дали положительного результата.